Клыки тоже исчезли, что я заметила, когда Володя в ответ на мой ступор слабо улыбнулся. Стал демон ниже ростом, не только из-за отсутствия неизменных рогов на голове, но и судя по одежде. И все равно я не доходила ему даже до плеча макушкой. Косая сажень в плечах никуда не делась, и была по-прежнему внушительной, но уже привычной по богатырским меркам и не пугающей.

Моргнув, постаралась отойти от впечатления и посмотреть критичнее. В целом поняла, что внешность демона не стала кардинально другой. Это был все тот же Володька, только… человечный.

И такой красивый…

В демонском обличье он едва ли уступал в красоте, особенно для такой, как я, которая привыкла к рогатым гостям из Мрака. Но сейчас, когда от рогов и хвоста не осталось и следа, что-то в животе у меня ухнуло и скрутило, навевая какие-то неприятные ассоциации и тоску о чем-то светлом и женском.

Это и отразилось у меня на лице, потому что Володька с сомнением уточнил:

— Если совсем не годится, могу взять другую внешность.

— Нет… нет, все здорово, — быстро нашлась я, тряхнув головой, боясь, что он вдруг поймет все иначе. То есть, узнает истинную причину моего ступора. Уж пусть лучше считает, что мне он кажется несуразным. — Такая внешность вполне подойдет, если тебя самого она устраивает, — отвела я лицо и взгляд, пытаясь скрыть непонятно отчего подкативший румянец.

Так, Дарина, помни, Володька — мужчина. Хуже! Он — демон. Еще и не Володька, а Волозар! Что тем, что другим — веры никакой. А уж если совместно, то и подавно! Нельзя, совсем нельзя поддаваться на всякие разные… лица красивые и забывать о разуме!

Эти мысли помогли, и жар стал отступать, а я куда смелее улыбнулась и обернулась на демона, что уже вернул себе обычную рогатую внешность, отчего-то показавшись мне более привычным и… родным.

Не дай Бог кто узнает, что мне демоны роднее становятся! Аж самой страшно от этой мысли. Скоро и впрямь в лесу одичаю!

— Значит, договорились? Завтра утром отправимся в деревню, а ближе к вечеру растопим баню.

— Баню?

— А то! А скажи мне, касатик, бывал ли ты когда-либо в деревенской русской бане?

— Нет, — подумав, покачал он головой.

— Ух, ну завтра наверстаем, — задорно подмигнула я и похлопала мужчину по плечу.

— В смысле, ты со мной туда пойдешь? — то ли удивился, то ли обрадовался, а то и вовсе испугался демон.

— И не только пойду, но и послужу тебе банщиком. Мои веники дубовые лучшие во всей деревне! Я такую запарку для них готовлю, никогда не забудешь, точно! — пообещала я все еще растерянному моим поведением Володьке. Я же категорично решила, что никакие соблазны на меня не подействуют. И завтра я докажу это всем.

А особенно — себе.

Глава 5

В деревню я входила, слегка помедлив и борясь с желанием повернуть обратно. Это мое обычное желание в таких случаях, но сегодня все усугублялось тем, что я была не одна, а с демоном в обличье человека. От нервов я даже как-то позабыла о новой внешности Володи и о том, что должна пускать на нее слюни и мечтательные вздохи.

— Все хорошо? — спросил демон, повернув ко мне лицо. Одет он был, наконец, в одежду по размеру, а зипун, подпоясанный кушаком, подчеркивал ширину плеч и узкие, на их фоне, бедра. На голову, благо, теперь уже не имеющую рогов, я водрузила демону шапку, а волосы собрала в низкий хвост, открывая скуластое лицо с тяжелым подбородком. Шапка ему едва ли была нужна, как и сама верхняя одежда: я уже поняла, что Володька, крепче своих предшественников и болеть упорно не собирается ни от холодов, ни от непривычной еды. Но привлекать внимание все же не хотелось, потому решила не выделяться и одела его в привычную одежду.

Сама я предпочла свой плащ, несмотря на предосторожности, решив поберечь единственный полушубок из зайца, который видал лучшие времена еще в моем детстве. Такие ветхие вещи стоит поберечь. А лучше выбросить. Особенно, если сегодня удастся купить обновки. Денег я поднакопила, однако расставаться с ними было жаль до зубного скрежета, потому торговаться сегодня буду долго и с особой охотой. Но деваться некуда. Либо обновки, либо плешивый заячий полушубок!

Выбор был очевиден, как и то, что в этом году несчастная моль, скорее всего, уже доела «зайца», и останусь я в зиму с одной телогрейкой!

— Да, — вздохнула я в ответ на вопрос Володи. — Просто показалось, что дома деньги забыла, — попыталась улыбнуться, но выражение лица у меня было таким, словно я щавель уже неделю ем без остановки.

— Боишься показываться со мной? — вскинул он смоляную бровь и насмешливо прищурил янтарные глаза. Красив, черт. Нет, стоило попросить Володьку принять другой вид, поскромнее и попроще. Так, доказать себе чего-то там захотела! Ага, доказала, как же!

Ну, может и не только себе… но признаваться в этом даже мысленно было стыдно, потому я поджала губы и уверенно шагнула по дороге.

— Скорее тебе стоит опасаться показываться со мной, — невесело пошутила я, но после пошла увереннее. Ну же, Дарина, сама этот поход задумала. Трусить поздно.

— Это с чего бы? — заинтересовался Володя, поправляя на голове непривычную для него шапку.

— Я нежеланный гость в этих краях, — уклончиво отозвалась я.

Словно почувствовав наше появление, еще секунду назад проходящие мимо прохожие тут же уставились на новоприбывших. То есть, на нас с Володей, отчего я вновь стушевалась. Внешне же как обычно натянула капюшон поглубже на лицо и быстро пошла в сторону торговых рядов, ухватив своего спутника за руку.

— Полагаю, напоминать о том, что по одному твоему желанию ты до конца жизни можешь быть обеспеченной всем необходимым, не стоит? — негромко и с заметной иронией уточнил демон.

— А я не ищу легких путей, — преувеличенно весело отозвалась я, мельком взглянув на демона с видом лихой авантюристки. Ну или придурковатой, что тоже исключать не стоит. Тут смотря с какой стороны и с каким настроением вопрос рассматривать. Но я — человек светлый, который в крынке скисшего молока видит простоквашу, потому меня не проймешь! — Идем, я знаю короткий путь и где что продается. За час обернемся, а это не так уж и много, — пообещала я, но в мыслях тоскливо понимала, что и часа мне хватит за глаза!

***

Не скажу, что деревенские меня прямо ненавидели. Нет, желающих поднять на вилы или закидать камнями с криками «держи ведьму» не было. Не в последнюю очередь по той причине, что своя «ведьма» деревенским была нужна. Если простуду или рану какую люди и сами лечить умеют, то что-то посерьезнее не берутся и, скрипя зубами от необходимости кланяться, стучат в мои двери, как до этого стучали моей матушке. Платя тем, чем могут. Так как я не с городскими дело имею, а с деревенскими, то платят мне в основном продуктами или… вон, курами. Хоть бы одного петуха дали! Нет, как сама обзавелась одним, так бедный и трудится в одиночку уже несколько лет.

Деньгами — реже, но бывает, в основном как раз за те настойки, что лечат от серьезных проблем и болезней, что местные могут объяснить лишь волшбой. Причем, почему-то, именно темной. Почему темной — загадка даже для меня.

В целом, у нас был неплохой симбиоз. Вот только… предрассудков это не отменяло. Это все равно, что мои отношения с демонами. Я их вызываю, они чинят дом, делают доброе дело, и расстаемся мы вполне мирно… ну, если не считать объемных пожеланий, оставленных мне на копии контракта на память. В общем, несмотря на то, что к магии демоны не прибегают на отработке у меня, демонами быть от этого не перестают. Логика местных обо мне примерно та же. Они могут пользоваться моими услугами, но считать ведьмой от этого не перестают. Помня о том, что и я не особо спешу разрушать досужие домыслы о моей причастности к Мраку, то картинка вырисовывается яркая.

За дружбу с ведьмой наш местный батюшка не похвалит. А в деревне у нас люди богобоязливые, потому меня сторонятся. В основном, стараются притвориться, что меня просто нет, и не замечают. Те, что потерпимее, могли даже по делу поговорить или торговать со мной вполне охотно.